Часть 1. Ладлоу


Где-то вдалеке залаяла собака. Потом еще одна, и еще. Не прошло и минуты, как ночной воздух наполнился разноголосым лаем.
- Тихо, тихо. Поздно уже гавкать-то.
Молодой человек спрыгнул с забора и, закинув в котомку двух крапчатых, со свернутыми шеями куриц, двинулся через луг к лесу.
Густая трава была мокрой после дождя, и небо до сих пор закрывали тучи, так что не было видно ни звезд, ни луны. Только вдалеке горело в фермерском доме одно-единственное окно. Но свет в нем был неярким, как будто от свечи.
Хлопнула дверь, собаки зашлись с новой силой, но к тому моменту, когда молодой человек спустился с холма и исчез за деревьями, все уже стихло. Оставшегося с носом хозяина поутру будет ждать сюрприз, но, в конце-то концов, не обеднеет же он с двух куриц. А если вздумает искать виновных, так их к тому времени уже и след простынет.
Ветер шевелил ветки, и те осыпались потоками брызг прямо за шиворот. Наконец, впереди показалось скрытое пока толстыми стволами свечение. Но не прошло и минуты, как деревья поредели, расступились и открыли освещенную костром поляну. Навстречу молодому человеку выбежал рыжий сеттер и принялся прыгать вокруг.
- Ну как, удачно? Тики, ну мужик, ну ты у нас молодец!
С земли вскочил парень лет двадцати двух в потрепанной рабочей спецовке. Довольно ухмыляясь, он достал из кармана нож.
- Давай, давай их сюда. Ох, жрать-то как хочется.
Парень поймал брошенную ему котомку и торопливо вытряхнул ее содержимое на землю. Отогнав обнюхивающего добычу сеттера, он принялся за дело. Полетели перья.
- Осторожнее ты. Кипятком, кипятком ее полей! – Заорали на него. Не по сезону одетый в вязаную шапочку коротышка ткнул в висящий над костром котелок, чуть не опрокинув его. – Полей я сказал, дурак, так лучше будет!
Ощипывавший собрался было взвиться, но передумал и снял котелок, окатив тушки водой. В воздух поднялось облако пара.
- Эй, а где сигареты? - Ответственный добытчик куриц захлопал себя по карманам. - Курево у кого? Крейг?
Оторвавшись от курицы, парень в спецовке нашарил и передал помятую пачку папирос. Щелчком выбив одну из них, Тики прикурил и расплылся в довольной улыбке. Огонь плясал в толстых стеклах его очков.
- Ну вот сейчас поедим, а завтра утром товарняк поймаем. Тут как раз недалеко. К вечеру уже на ярмарке будем.
- Ага, а там уже и работа, и все будет. Да и потрясем кого из простофиль, еще как потрясем. – Оскалился коротышка и принялся потрошить ощипанную уже курицу. Внутренности он кидал тут же оказавшемуся рядом сеттеру.
Тики пошевелил веткой дрова и зажмурился от полетевших во все стороны искр.
- Да уж куда без этого. Лето, август, их там много сейчас шатается. Ярмарка как-никак. Денег-то бы не помешало.
- Это да. Это точно…
Коротышка задумчиво уставился было в огонь, но тычок в бок оторвал его от размышлений.
- На, режь ее, Том.
Ощипанная курица приземлилась ему на колени. Уже выпотрошенная, - отправилась в котелок. Рядом ждал добавки сеттер.
Покопавшись в котомке, Тики достал завернутую в обрывок газеты соль и ссыпал добрую ее половину в воду. Прошло несколько минут, и в воздухе поплыл запах вареного мяса. Три пары голодных глаз в тишине смотрели на бурлящую поверхность котелка, где то и дело выныривали курицы. Наконец, ожидание подошло к концу, и, не дав мясу даже толком остынуть, они накинулись на еду.
А ветер тем временем дул все сильнее, разгоняя тучи. И к тому времени, как последняя обглоданная кость исчезла в темноте, с неба уже смотрел месяц.
- Ух, хорошо… - Крейг пучком травы вытер жирные пальцы и откинулся назад. – Всегда бы так.
- Хохохо, ишь ты какой выискался! – Рассмеялся Тики. – А больше ничего не хочешь?
- Хочу! Выпить бы чего покрепче. Ну или хотя бы пива. – Протянул Крейг.
На этот раз смеялись все. Задремавший было сеттер поднял морду и вяло гавкнул.
- А ведь собака-то права. – Посмотрел на пса Том. – Спать пора. Кто сегодня на стреме стоит?
Тики затушил сигарету и отмахнулся.
- Кто стоит, кто стоит… Вот пусть собака и стоит. – Он потрепал сеттера по ушам. – Никто нас тут искать не будет. Кроме фермы на пять миль ни одного дома вокруг.
Том в сомнении поскреб шапочку и кивнул.
- Никто так никто. Все равно часа четыре соснуть осталось. Кто проснется первым, - растолкайте.
Крейг пробубнил себе под нос что-то утвердительное и растянулся на земле. Не прошло и минуты, как за ним последовали остальные. Снова гавкнул потревоженный сеттер.
- Спи уже, сторож. – Перевернулся на бок Тики и снял очки.
Трещал затухающий костер. Шумел где-то наверху листьями ветер. Еще некоторое время то и дело кто-нибудь кряхтел и ворочался, а потом наступила тишина.

***

Паровоз взвыл и начал сбрасывать скорость. Вагоны тряхнуло, посыпался заполнявший их уголь, но поля по обе стороны от железной дороги теперь проносились уже не так быстро.
- Так, приготовились… - Крейг перегнулся через край вагонетки, всматриваясь в платформу. – Вот она, родимая. Прыгаем.
Тряхнуло еще раз, и Том, взяв в охапку вывалившего от жары язык сеттера, тоже приготовился к прыжку.
- Эй, Тики, давай, вставай, прозеваешь! – Обернулся он к сидевшему у стенки товарищу. Тот вздрогнул и открыл глаза.
- А? Что? Ага, сейчас.
Тики ухватил за ремень котомку и поднялся. Не успел он это сделать, как состав подъехал к платформе. Та быстро заскользила мимо, но скорость была уже такой, что спрыгнуть не составило никакого труда. Оттолкнувшись от борта вагонетки, самозваные пассажиры приземлились на доски платформы.
Не считая них, в этот ранний час на ней никого не было. Даже будка билетера, - и та стояла пустая, с заколоченным окном. Том опустил сеттера на землю, и тот забегал по платформе, осматриваясь.
Вокруг, на сколько хватало глаз, тянулись поля, на горизонте переходящие в лес. Тут и там стояли одинокие фермы, и только в том направлении, куда, не переставая свистеть, уходил поезд, виднелось большое скопление домов. На крыше самого высокого из них развевался разноцветный флаг.
- Оно самое. Ладлоу. Ну что, идем что ли.
Возражать никто не стал, и они двинулись в путь.
К городу вела утоптанная глиняная дорога. Кое-где на ней видны были следы колес, которые остались с дождливого июня, но основной торговый путь проходил западнее. Там же, на западе, лежало и большинство деревень, административным центром которых был Ладлоу. Через него же проходила и ведущая через лес дорога к некогда принадлежавшим здешнему монастырю землям.
Ярмарка проводилась в Ладлоу уже не первое столетие. Сначала у монастырских стен, - крупнейший в округе религиозный центр не мог не стать заодно и центром торговли, - а потом перебралась поближе к городу. В последние недели августа сюда свозились товары не только из близлежащих деревень, но и из тех, что были в двадцати, а то и в тридцати милях отсюда. Сейчас участники только начинали собираться, но пройдет день, два, и в городе будет не протолкнуться от народа.
- Надеюсь, старина Билл уже здесь. – Хмуро произнес Крейг, когда они остановились перед воротами. - А то что-то не светит мне куковать здесь, пока он приедет.
- Да здесь, куда он денется. – Тики нахмурился и потер висок. С самого утра болела голова. – Старый черт всегда приезжает вовремя. Надо только поспрошать, где он может быть. Вон, там уже кто-то ходит.
На поле рядом с городом и правда собралось несколько человек. Двое из них что-то разбирали в большом крытом фургоне, еще один возился с разноцветной палаткой. Минуя их, Тики направился к развалившемуся в тени телеги мальчишке.
- Эй, ты. Билла Лангстрома не видал?
Мальчишка выплюнул изжеванную травинку и прищурился на незнакомца.
- Это Лысого Билла-то? А вам на что?
Крейг покосился на наглого парнишку.
- Надо. Ну так видал или нет?
Мальчишка смерил нового собеседника взглядом и широко улыбнулся, показывая желтые зубы.
- В кабаке он. Отсыпается после вчерашнего.
Кабаков в Ладлоу было три, но остановиться Лысый Билл мог только в одном. «Златовласка» находилась на самой окраине города. На ее потемневшей от времени вывеске все еще можно было различить нарисованную неизвестным художником пухлощекую блондинку. Прототип блондинки, только постаревший на пару десятков лет, вытирал тряпкой грязную стойку. Женщина скользнула равнодушным взглядом по посетителям и их собаке и вернулась к своему занятию.
Зал «Златовласки» был почти пуст, если не считать пары спящих прямо за столами мужчин. Но те, хоть богачами и не выглядели, на бродяг тоже не походили. Для бродяг работал находящийся на соседней улице трактир, прозванный из-за жуткой темноты «Погребом».
Оглядев спящих, троица подошла к прилавку.
- Нам нужен Билл Лангстром.
Блондинка перестала вытирать стойку и посмотрела на Тики и его спутников. Наконец, в ее взгляде мелькнула тусклая искра узнавания.
- Спит он. Но я как раз будить собиралась.
С минуту она возилась под стойкой, пока не извлекла оттуда тарелку с холодной яичницей, хлеб и кружку пива. Взяв кружку с собой, женщина исчезла на втором этаже. Не прошло и пяти минут, как на лестнице вновь послышались шаги.
Говорили, что когда-то давно, в молодости, на голове у Билла Лангстрома вместо ровной блестящей лысины красовалась копна рыжих волос. Тогда и он познакомился с белокурой женой одного из местных фермеров. Билл никогда не оставался на одном месте надолго, но с тех пор каждый год он приезжал на ярмарку в Ладлоу и останавливался в «Златовласке». Говорили также и то, что своим открытием таверна была обязана именно старине Лангстрому, у которого все горело в руках. Но это был один из тех слухов, которые никто не любил обсуждать.
Шаги остановились у подножья лестницы, и Билл, щуря хитрые карие глаза, оглядел ждущую его компанию. Несмотря на вчерашнее веселье, он уже не выглядел ни помятым, ни уставшим.
- Приехали, значит. Ну отлично. Тут как раз дело одно есть.
Билл одним глотком допил содержимое кружки, но больше наполнять ее не стал. Взяв с прилавка яичницу и хлеб, он, не долго думая, устроился за одним из столов.
- Марта, сготовишь парням чего-нибудь поесть? – Крикнул он спускавшейся по лестнице блондинке. – По паре сандвичей, или еще чего-нибудь, хорошо?
Женщина кивнула и скрылась за кухонной дверью. Разбуженный шумом, проснулся и поплелся к выходу один из вчерашних посетителей. На опустевшем столе осталась кучка мятых банкнот. Билл закончил с завтраком, вытер опустевшую тарелку хлебом и посмотрел на Тома.
- Сейчас, значит, поешь и идешь со мной. У меткого Карла помощник с животом свалился, черт знает, что такое. Будешь пока ему помогать. – Ланстром посмотрел на сидящего рядом с коротышкой сеттера. - Собаку здесь на заднем дворе привяжешь. Только мешаться будет.
Из кухни вышла Марта и поставила на стол доску с сандвичами и кувшин сидра. Билл подождал, пока она уйдет за стойку, и ткнул пальцем в Тики с Крейгом.
- Вы двое возьмете здесь телегу, и встретите с девятичасового поезда моего брата. Узнаете. Очень на меня похож. Видели, может, в прошлый раз. У него там ящиков десять инструмента. Все понятно?
Тики без всякого аппетита посмотрел на сандвич и кивнул.
С Биллом они познакомились года четыре назад, когда Крейг неудачно попытался стянуть с прилавка пару сапог. Появившийся словно из-под земли хозяин держал крепко, и все это грозило закончиться очень плохо. Тем хуже, учитывая то, что тот без труда опознал приютскую одежду.
Однако на деле все обернулось совсем наоборот. Сам в раннем возрасте оставшийся без родителей и каких-либо других родственников, Билл на своем опыте был знаком с приютской жизнью. А узнав, что дирекция злоупотребляет выделенными на воспитанников средствами, позвал Крейга с Томом на сезонную уборку урожая в Палтроу, где один его знакомый держал ферму. Сказал Билл им брать с собой и «того шкета в стекляшках, что так ловко смылся».
С тех пор дороги их нередко пересекались. Билл всегда считал, что его дело – предложить. Том поставил сидр на место и, взяв сеттера за загривок, отправился на задний двор. Билл кивнул остальным и вышел на улицу. Минуту спустя они с Томом уже шли вниз по улице. Тики прикончил-таки свой сандвич, и они с Крейгом пошли запрягать телегу, показанную им Мартой. На ясном, без единого облака, небе поднималось солнце. День обещал быть длинным.

***

- Фул-хаус.
Мужчина выругался и бросил карты. Потом пошарил за пазухой и достал карманные часы на цепочке. Крейг, сгребавший выигрыш поближе к себе, довольно оскалился.
- Ставлю это. – Пробормотал мужчина, кусая жидкие усы.
Крейг кивнул, и принялся тасовать карты. Тики пару секунд следил за ним, а потом снял очки и уронил голову на руки. Утренняя головная боль за день только усилилась, и иногда ему казалось, что перед глазами вот-вот все поплывет.
Вечер был в самом разгаре: едва пробило восемь. В «Златовласке» было шумно и накурено. Марта едва успевала подавать всем желающим пиво и то и дело останавливалась, чтобы утереть лоб. Официально ярмарка начиналась только завтра, но многие приехали в Ладлоу заранее. И теперь, кто обтяпав удачную сделку, а кто и просто так, люди собирались в трактире.
Стол, за которым разводили заезжего простофилю Крейг и Тики, стоял в самом углу. Оттуда хорошо видна была дверь, на которую они то и дело поглядывали в ожидании Тома. О месте встречи условились еще утром, и коротышка должен был вот-вот объявиться. Он же должен был принести полученные от Билла деньги.
Покончив с тасовкой, Крейг ловко сдал игрокам карты. Но не успели они начать партию, как со стороны стойки послышались грохот и ругань. Расталкивая всех, кто попадался ему на пути, к выходу кинулся высокий мужчина в похожей на военную шинели. За ним по пятам гнался бородатый здоровяк, в след которому что-то кричала, пытаясь остановить, хорошо одетая брюнетка.
Крейг оторвался от карт, чтобы получше разглядеть бегущую парочку, и увидел в дверях едва не сбитого ими Тома. Тот тоже его заметил, и двинулся к столу. Притихшая было таверна зашумела с новой силой.
- Что там такое случилось-то? – Спросил Крейг, когда Том, взяв себе кусок пирога и пиво, уселся на скамью.
- Да я так понял, что тот тип, за которым сейчас гонятся, клеился к какой-то девке. А потом пришел ее мужик, увидел все это дело, ну и, понятно, не одобрил.
Крейг и поставивший свои часы мужчина рассмеялись.
- Интересно, кто он. – Том отпил пива и покосился на дверь. - Одежда странная, никогда такой не видел. Из армии, что ли?
- Он экзорцист. – Тики коснулся рукой лба и на секунду зажмурился от боли. – Я слышал что-то про них.
- Ага, орден Церкви или что-то вроде. – Подтвердил Том.
- Церкви, говоришь? – Ухмыльнулся Крейг. – Что-то не похоже, чтобы он был священником, раз на дамочку глаз положил.
Том пожал плечами и принялся за еду. Крейг в последний раз оглядел посетителей, а потом взял в руки карты и повернулся к сидящему напротив мужчине.
- Ну что, играем?
Тот кивнул, и партия началась. Длилась она не больше пяти минут, по истечении которых часы навсегда покинули карман своего хозяина. Сам он, бормоча себе что-то под нос, вскочил и скрылся на улице. Крейг проследил за ним взглядом.
- Хоть бы орать не начал. А то любят некоторые. На сегодня хватит, нечего к себе внимание привлекать. - Он убрал карты и посмотрел на покончившего с пирогом Тома. – Деньги у тебя, да?
Коротышка кивнул и выложил на стол две истрепанных купюры и горстку мелочи. Билл мог помогать им с работой, но он никогда не платил больше, чем следовало. Половину денег Крейг взял себе, а вторую оставил лежать.
- Так, я пойду возьму чего-нибудь пожрать. Тебе что взять? – Он обернулся к Тики и уставился на повалившегося на стол товарища. – Эй, что за..?
Том перегнулся через стол и потряс Тики за плечо. Тот даже не пошевелился.
- Да что, черт побери, с ним такое?
Оставшиеся двое тревожно переглянулись, и Том потряс сильнее, сбивая на пол лежащие на столе очки. За его действиями следил уже забывший про ужин Крейг.
Вокруг них все так же шумела таверна.

***

Было тихо, - той тишиной, что наступает перед рассветом. Утро еще не занялось, но на горизонте уже тлела тусклая полоска света.
На соседней улице выли коты. Потом раздалось шипение, звуки возни, и все стихло. Мужчина поднес к губам бутылку и улыбнулся. Шляпа затеняла лицо, оставляя видной только рыжую, в цвет волос, бородку. Он сидел здесь уже несколько часов, но виски было достаточно хорошо, чтобы скрасить ожидание.
Наконец, воздух у стены трактира пошел рябью, и в нем появилась дверь. Створки медленно разошлись, выпуская на пыльную дорогу двоих: девочку лет двенадцати и гротескного толстяка в цилиндре. Ровные крупные зубы толстяка скалились в широкой улыбке.
Мужчина поставил бутылку на ступеньки рядом с собой. Из-за спины выплыл и опустился ему на плечо крылатый золотой голем. Толстяк сделал несколько шагов и остановился. - Кросс. – Произнес он, не оборачиваясь.
Улыбка изогнула красивые губы мужчины.
- Вы все-таки пришли. Значит, я был прав.
Зонтик в руках толстяка дернулся, наполнившись голубым светом. Мужчина даже не пошевелился.
- Если мы будем драться, то разнесем здесь все. Правда ведь, граф? - Зонтик продолжал светиться. – Вам это нужно?
Девочка обернулась к толстяку и схватила того за рукав пальто. Чулки в черно-белую полоску мелькнули в темноте.
- Дядюшка граф, дядюшка граф, нам и правда пора. Убьете этого экзорциста позже.
Граф улыбнулся еще шире и потрепал девочку по голове. Та зажмурилась и потерлась щекой о его руку.
- Почему же ты не мешаешь нам, Кросс? Почему не пытаешься спасти этого человека? Говорят, ты даже можешь обращать к свету акума. Давай, изгони из него дьявола! У тебя же было столько времени!
Голос толстяка сочился дружелюбием. Мужчина медлил с ответом, и тени не позволяли рассмотреть выражение его лица. Голем взмахнул крыльями и переместился на сцепленные руки экзорциста.
- Какие глупые вопросы, граф! Вы же знаете. Это не то, что можно изгнать. Уничтожить – да, но не изгнать.
При этих словах в желтых глазах девочки что-то блеснуло, и она отвернулась. Толстяк опустил погасший зонтик. Плечи его затряслись, и стало ясно, что граф смеется.
- Ну тогда ты дурак, Кросс. Ты упустил шанс уничтожить Удовольствие Ноя.
На секунду мужчина замер, а потом поднял бутылку и сделал глоток. Потревоженный его движениями голем оскалил острые зубки и приземлился на шляпу экзорциста. Генерал откинулся на стенку позади себя и улыбнулся.
- Ну… Удовольствие никуда от меня не денется, я так думаю.
Граф усмехнулся и исчез в стене. Девочка, помедлив секунду, последовала за ним. Первый луч солнца упал на опустевшие ступеньки, когда они вышли на задний двор и прошли к стоявшему там сараю.
Еле слышно кудахтали во сне куры, а больше на дворе не было никого. Но когда граф уже протянул руку к двери, из темноты под ноги ему кинулся, заливисто лая, рыжий сеттер. Зубы собаки сомкнулись на лакированном сапоге, но за мгновение до этого пес был уже мертв. Отбросив труп ногой, толстяк обернулся к девочке и кивнул. Слабое свечение окутало детскую фигурку, и тишина стала оглушительной. В загустевшем воздухе мерцали лиловые искры. Граф толкнул дверь, и они вошли.
В сарае стоял плотный запах сена. Оно было повсюду, - лежало сложенными в стопки брикетами и уходящими к потолку стогами, толстым слоем покрывало пол. Подстилка гасила шаги, но те двое, что спали у стены, и не могли ничего услышать. Пронизывавшая воздух иллюзия поглотила их.
Не глядя по сторонам, девочка шла дальше, к темному силуэту в углу. Граф улыбнулся еще шире и остановился, глядя как она опускается на колени рядом с сидящим там человеком. Зрачки незнакомца были такими широкими, что не оставалось места для радужки. Иллюзия не действовала на него, но что-то куда более древнее, чем призвавшие ее Мечты застилало его сознание. Оно даже в темноте делало цвета нестерпимо яркими, заставляло слышать каждый звук и каждый запах.
- Удовольствие. – Девочка подняла руку и дотронулась до исчерченного стигматами лба человека. По телу того прошла судорога, и на тонком девичьем запястье сомкнулись пальцы. В странных глазах девочки, таких мудрых сейчас, стояли грусть и предвкушение. – Удовольствие.
За ее спиной все так же улыбался Тысячелетний Граф.